В тихом омуте ёкаи водятся! ~ І, може, іншого шляху немає, щоб з хаосу душі створити світ (с) Ю. Клен
Вот и он, моя мука и страдание)))
Название: «Ejus est nolle qui potest velle»
Автор: Алинор
Герои: 6NEWS (Тегоши-центрик)
Рейтинг: G
Жанр: AU, angst, элементы hurt/comfort
Предупреждения: OOC, пафос, слёзодавилка для NEWS-фандома
Дисклеймер: они принадлежат только себе
Примечание: название от лат. «Кто имеет право желать, тот имеет право и отказаться»
*цукумогами – (яп. «предметный дух») — существа из японской мифологии. По преданию, предметы обихода, которым больше ста лет, могут стать духами.
Где-то на краешке рукава спиралевидной галактики...Где-то на краешке рукава спиралевидной галактики мчит сквозь время и пространство маленькая голубая планета, согретая лучами жёлтого солнца. Она покрыта океанами и материками, там есть пустыни и города, там живут разные люди: одни чернокожи, другие бледны, у одних глаза цвета неба, а у других – как ночь. Этот мир прост, как калейдоскоп, и сложен, словно следы на песке. Множество граней, перекрёстки теней – дороги, которые ведут к началу и концу. Но у всего есть оборотная сторона.
Есть она и у этого мира – проникающая, всеохватывающая, вечная. Границы тени и света, тупые переулки, перекрёстки, зеркала – всё это двери. Для тех, кто знает, для тех, кто видит.
Изнанка похожа на мир-основу, они как отражения – в воде, в стекле, в глазах – не идентичны, расплывчаты, непостоянны. Искривлены.
Неслышно ступают за нами наши тени. Говорят, это несбывшиеся мечты.
Где-то на краешке этого мира живут те, кто первыми встречают солнце. Именно там граница особенно тонка: жизнь на стыке возможностей заставляет их двигаться всё быстрее, и лишь в конце пути эти люди задумываются о том, что оставили позади, что потеряли или о том, чего никогда и не имели…
Тегоши Юя не думает об этом. Тропы, которыми он ходит, всегда отличаются от тех дорог, которые принадлежат людям из мира-основы. Тегоши имеет всё и ничего никогда не теряет. Оборотная сторона мира – это не то место, где стоит о чём-то сожалеть.
Каков он, этот мир? Трудно описать. Изменчив и неустойчив, но всегда привязан к чувствам и настроениям тех, кто его населяет. Каждую секунду, каждое мгновение плетётся сеть невероятного – всё, что можно хотеть, всё, о чём можно лишь мечтать – реальность.
Мечты, которые никогда не сбудутся, цели, которых уже не достигнуть, - все они, словно реки, стекаются сюда. И здесь из них черпают могущество.
Юя верит в это. В конце концов, это его мир. Пока ещё.
Когда вдыхаешь запах прелых листьев, то словно ощущаешь вкус осени на своих губах. Сладко-пряный, чуть солоноватый – таковы бывают на вкус чьи-то губы, – им так же невозможно насытиться. Дышишь, пытаясь вобрать в себя как можно больше, - вместе с запахами, нотами, осязанием, ощущая, как где-то внутри рождается умиротворение. Тонкими стеблями опутывает нервы, прорастая всё глубже, крепче, желая остаться в тебе навечно. Но когда понимаешь это, то уже крепко спишь.
Лишь наблюдаешь.
Като Шигеаки знает, что в этом вся его жизнь. Созерцать. Спать, как эти осенние деревья, ведь что он может ещё? Может… Но Шиге всегда сомневается, что это нужно кому-то ещё.
Жмурясь от нестерпимого мёртвого сияния осенней листвы, Като снимает крышку с объектива и улыбается. Камера словно отделяет его от жизни, ведь благодаря ей Шиге может поменять привычный ход вещей, запечатлеть мгновение, которое никогда уже не повторится. Запечатать его.
Лёгкими движениями пальцев Шигеаки меняет настройки: стоит лишь уменьшить выдержку и приоткрыть диафрагму, как мир изменяется, следуя его воле. Иногда Шиге думает, что всё это похоже на безумные выходки непризнанного гения – разбирать жизнь по кусочкам, кадрировать её, отделяя лишнее, помещая в зону резкости лишь то, что по-настоящему важно, что имеет значение, возможно, для кого-то… Наверное.
Но кто здесь гений? Глядя в зеркало, Като видит лишь худощавого парня с робкой улыбкой. Он любит рыбалку, музыку и путешествия. И фотографию.
Может, потому, что хочет видеть значительно больше, чем следовало бы среднестатистическому члену общества? Искусство фотографа - в умении проникнуть за границы обычности, познать незримое и помочь увидеть это другим. Раздробить вселенную на осколки, чтоб понять, насколько она прекрасна в своей целостности.
Каждый день, иначе никак. Чувствовать, слышать и осязать.
Этот парень попадает в кадр, когда Като смотрит в видоискатель на красные листья клёна. Он появляется неожиданно, словно соткавшись из воздуха: ни звука шагов, ни шелеста листьев Шигеаки не слышит.
Он нажимает на кнопку спуска и опускает камеру.
- Что это? – спрашивает парнишка, указывая пальцем на камеру Шиге.
Невесомо скользит меж ними тишина.
- Э-э-э… фотокамера, - теряется Като и с недоумением рассматривает незнакомца: высветленные волосы, модная курточка, да и возраст у них примерно одинаковый – всё это не вяжется с любопытством, которое проявляет этот парень к, казалось бы, такой привычной и обыденной вещи, как фотоаппарат.
- А что она делает? – следует очередной вопрос.
Может, шутка? Насмешка?
Но у него странная улыбка. Слишком открытая, доверчивая, кажется, что он светится изнутри, и даже в глазах пляшут лучики света. Хотя Шигеаки и не имеет привычки беседовать с незнакомыми людьми, этот парень не вызывает дискомфорта. Наоборот, Шиге мог бы рассказать ему множество историй, и это не было бы чем-то неправильным.
Иногда мы встречаем особенных людей. Пусть даже потом никогда больше не увидимся.
Он говорит, что его зовут Юя, и что он любит жизнь больше всего на свете.
А потом Шигеаки учит Юю пользоваться камерой и наблюдает, как светятся от восторга глаза этого странного парнишки, когда очередное мгновение жизни переходит в их власть.
Серая пелена туч отступает, и длинные тени клёнов протягивают свои щупальца-ветви, ухватывают прячущийся в щелях сумрак, вытягивая его наружу. Стелется по дорожкам туман, неся с собой ароматы хризантем, и где-то в густом сыром воздухе слышится тихий перезвон.
- Почему ты это любишь? – спрашивает Юя.
Като хмыкает, неловко переступая с ноги на ногу. Им обычно мало интересуются. Что волнует Шиге? Что любит Шиге? О чём мечтает Шиге? Это что-то личное для него, говорить о таких вещах, - отношения с людьми всегда складывались нелегко, слишком мало было тех, кто готов был слушать. Но Шигеаки имел, что сказать.
- Мы живём в постоянной спешке и редко обращаем внимание на то, что нас окружает. Смотрим на вещи поверхностно, оценивая лишь оболочку – так бывает с людьми – не знаем и не хотим знать, что скрыто внутри. Это как сложный ребус или лабиринт, который кажется бесконечным, - зачем в это ввязываться, верно? Я хочу показать людям, что кроется за обыденной стороной вещей, - Шиге смущённо улыбается и стирает несуществующие пылинки с объектива своей фотокамеры. – Я мог бы так сказать.
Шигеаки сомневается в том, что имеет право чему-то учить других, когда сам находится далеко позади.
- Наверное, я не хочу оставаться в тени. Боюсь остаться никем. Хочу, чтобы обо мне говорили: «Это он! Я был на его выставке. Его фото тронули меня». Ну, как-то так… В любом случае, сейчас я должен усердно трудиться, мне следует научиться множеству вещей. Я недостаточно хорош в этом деле, - вздох. - Впрочем, как и в любом другом.
- Трудиться? – Юя удивлённо останавливается на границе тени, отбрасываемой старым раскидистым клёном. – Зачем?
- Я не могу назвать себя человеком, способным на многое, или тем, кому немало дано от природы. Моё будущее зависит от того, сколько усилий я приложу сегодня. Мне следует бежать изо всех сил.
С чуть слышным шелестом срываются листья – тишина не хочет быть настоящей.
- Спасибо, - так же тихо звучит голос Юи.
Когда Шиге оборачивается, парня рядом уже нет. Нигде нет. Шигеаки остаётся абсолютно один, но это его больше не тревожит.
Когда Тегоши возвращается домой, он уже чувствует в себе изменения. Пока ещё неясные, как дымка, но всё вокруг меняется. Юя думает о том, что видел сегодня. Его мир не знает фотографии: там не существует ничего обычного, а суть вещей ясна каждому. Не нужно и хранить воспоминания, ведь люди в оборотном мире живут сегодняшним днём. Прошлое для них исчезало, умерших забывали, словно их никогда и не существовало, а будущего ещё не было. Был миг, но не существовало ничего статичного – плелись сети жизненных нитей, изменялись, обрывались, текли в никуда.
Кояма Кейчиро любит шумные места. Ему нравится наблюдать за людьми, такими разными, но неизменно интересными. Движение жизни вокруг побуждает двигаться и его, стремиться к чему-то большему. Кей не может молчать и не может быть один, он тот человеком, который желает делиться своей добротой с другими. Человечество пережило столько бед, многих гнетёт ненависть, страх или стыд, снедает одиночество – когда Кейчиро об этом думает, болит его собственное сердце. Люди должны улыбаться.
Миром должна править любовь.
Кей понимает, как бывает трудно донести до других свои чувства, достучаться до чужих окаменевших душ, но не менее трудно облечь чувства в слова, так, чтобы тебя поняли и пожелали выслушать. Люди Земли говорят на многих языках, и никакая техника не может заменить живого слова, сказанного со всей искренностью.
Поэтому Кояма готов учиться.
Расположившись в кафе за дальним столиком, Кей раскладываетучебники и тетради. Сегодня стоит уделить внимание многим сложным заданиям, ведь завтра на курсах по изучению корейского языка ему предстоит пережить серьёзную контрольную работу. Кояме вовсе не мешает музыка и разговоры, ему не нравится сидеть в тишине, иногда он даже беседует с любимым котом Нянтой, только бы не чувствовать себя одиноким. Но ни звука собственного голоса, ни уютного мурчания Нянты, ни музыки и фильмов не хватает, и тогда Кояма отправляется в людные места, ведь он хочет слышать голоса людей и говорить с ними. Нельзя сказать, что у Кея нет друзей, - пусть не так много, как хотелось бы. Пусть и виделись они нечасто. Ещё у него есть чудесные маленькие племянники, которым дядюшка Кейчиро охотно дарит подарки.
Но этого не хватает.
Когда Кояма разбирает упражнения с субстантивными формами глаголов, к нему за столик, не спрашивая разрешения, кто-то подсаживается. Кей поднимает голову и встречается взглядом со светловолосым пареньком, который с любопытством заглядывает к нему тетрадь. Кейчиро думает, что этот парень очень милый и, улыбнувшись, спрашивает:
- Тебе интересно?
- Что ты делаешь? Я никогда ничего подобного не видел, - отвечает парень и проводит пальцем по странице учебника с текстом на корейском языке. – Не понимаю.
- Это корейский язык, - поясняет Кояма. – Я уже давно его учу. Он, правда, очень интересный.
Кейчиро показывает новому знакомому – он представился как Юя – исписанные аккуратным почерком тетради, читает тексты, радуясь тому, что в глазах Юи горит по-настоящему живой интерес. Это приятно – делиться с другими тем, что любишь.
Солнечные лучи проникают сквозь витражи на витрине, оставляя на стенах цветные пятна, уютно пахнет кофе и выпечкой, а Юя улыбается, словно ребёнок, старательно выводя на бумаге знаки хангыля. Время течёт медленно и мягко, как сахарный сироп, и даже чудиться, что люди за стеклом вовсе никуда не спешат. До вечера ещё далеко.
- Почему ты хочешь его знать?
Вопрос на мгновение повисает в воздухе, пока Кей думает, взъерошивая волосы на затылке, и, улыбнувшись, отвечает:
- Знаешь, есть легенда, повествующая о том, что когда-то человечество говорило на одном языке. Но собственные амбиции ослепили их, они захотели стать выше Бога – ему это не понравилось, и потому он их разделил. Не стенами, не расстояниями, а словами. Человечество стало говорить на разных языках, люди больше не могли работать вместе. Разве это не печально?
Кояма открывает словарь и проводит пальцем на колонке с переводом.
- Есть и другая сторона. Видишь, у каждого слова есть значение, даже не одно, есть истоки, есть путь развития. Слово похоже на человека: оно рождается, развивается, изменяется, имеет свой характер, смысл, производные слова, и тоже со временем исчезает. Это сложно. Приходится много работать, много чего запоминать, чтоб выучить язык. Но, когда я преодолеваю очередной этап, то действительно горжусь собой. Сильное чувство.
- Вот оно что… - задумчиво говорит Юя.
Двери кафе внезапно открываются, и сквозняк шуршит страницами книг, смахивает со стола салфетки, но когда Кей возвращает пропажу на место, его нового знакомого рядом уже нет. Кейчиро растеряно оглядывается.
«Надеюсь, мы ещё встретимся», - думает он.
Ослепительное солнце ласкает кожу, обещая долгий тёплый день.
Юя знает, что, приходя в мир-основу, он может понимать всех. Это не способность, это данность. Тегоши не осознает того, что там всё иначе. Иногда он улавливает отрывки тех чувств, которыми питается его мир, - то, насколько потерянным может быть человек, когда не имеет связи с теми, кто говорит на его языке. Вселенная говорит тысячами голосов, и действительно всесилен тот, кто может слышать и понимать.
Тегоши Юя отодвигает рукой мягкую полупрозрачную пелену границы междумирья и идёт дальше.
Всё в мире подчинено ритму: стук сердца, вдох-выдох, тело повинуется импульсам нервных окончаний, мышцы напрягаются, движения быстрые, но мягкие, - грация и энергия соединяются в одном порыве – выдох. И вновь воздух словно твердеет, подхватывая гибкое тело, ладони упираются в пол, отталкиваясь от него, завершая движения, - музыка отбивает ритм последними тихими аккордами, вторя стуку крови в висках. Усталость где-то там, за границей сознания, а тело требует действия вновь и вновь, желая оттачивать каждый миг того чувства свободы, которое называют танцем.
Масуда Такахиса живёт этим чувством. Благодаря нему он чувствует себя настоящим.
Такахиса трёт правое запястье, туго обмотанное эластичным бинтом, - пару дней назад он потянул связки, и они всё ещё болят. Это мешает тренироваться, но Масуда не может позволить себе лишнего дня отдыха.
Массу – так называют его друзья – поднимает с пола полотенце и старательно вытирает струящийся по лицу пот. Жарко. Несмотря на то, что за окном осень, ему кажется, что в танцевальном зале температура почти летняя. Но это обманчивое ощущение, и окна открывать нельзя. Тренировка разогрела тело, а в таком состоянии сквозняки опасны.
Такахиса смотрит на себя в зеркало. Подтянутое тело, мускулистые руки, шапка густых волос, выкрашенных в тёмно-красный. Щёки, конечно, кругловаты, но пухлые губы растягивает улыбка: как-то незаметно и Масуда превратился в мужчину, пусть даже его считают вечным ребёнком.
Разминая плечи, Массу чувствует, что позади него кто-то есть. Странно, ведь в зеркале больше никто не отражается.
- Это было потрясающе, - голос звучит неестественно громко в пустом танцевальном зале, пугая Такахису и заставляя его резко обернуться.
И увидеть его.
Масуда пытается унять забившееся сердце. В первое мгновение он принимает этого парня за призрака, ведь кто ещё может появиться столь неожиданно? Но незнакомец не похож на духа, и Массу спешит убедиться, что в зеркале он тоже отражается. Среднего роста, хрупкий, светловолосый. Симпатичный. Вполне себе человек, живой, дышащий.
- Ты меня напугал, - выдыхает Такахиса.
- Прости, - улыбается парень. – Меня зовут Юя.
Масуда тоже называет своё имя и вопросительно смотрит на нового знакомого, у которого с лица не сползает улыбка, а в глазах пляшут лучики любопытства.
- Станцуй ещё, - просит Юя.
Массу улыбается и кивает.
Со стороны выглядит так, будто у танцоров всё получается легко, но эта кажущаяся лёгкость требует больших физических и моральных сил, иногда приходится преодолевать даже боль и страх. Но то ни с чем не сравнимое чувство, когда зал взрывается от гула аплодисментов, - воистину прекрасная награда. Танец – это то, что невозможно объяснить словами, тугой комок чувств, рвущийся изнутри, побуждающий жить сейчас, в это единственное мгновение, отвечая ритму вселенной.
Такахиса танцует, и танец заменяет ему биение сердца.
Странно, он так легко раскрывает себя перед человеком, которого совсем не знает. Это не в его характере, ведь Массу всегда очень внимательно присматривается к новым людям. Но сейчас всё иначе, и это странно, но…
Они сидят на паркете, и Масуда говорит, что стремится всё делать идеально, даже в каких-то бытовых мелочах, а уж тем более – в танце. По правде говоря, он не считает, что это единственный его талант. Хотя он и требует огромной выдержки, Такахиса не хочет его терять. Не хочет, чтоб его мечты превратились в ничто.
- Мечтами легко овладеть. Не нужно никаких усилий, достаточно просто захотеть. Разве нет? – с удивлением замечает Юя.
- Если бы было достаточно одного желания, я бы не видел, сколько людей отсюда уходит в слезах! – с сожалением восклицает Масуда. – Если хочешь стать профессионалом, танцам нужно отдавать всё. За внешней красотой скрывается долгая и упорная работа, каждодневная битва с самим собой. Иногда кажется, что мир замыкается в этих стенах.
- Если так, зачем? Тебе тяжело и больно, но ты продолжаешь. Зачем?
- Пусть я и не смогу танцевать лучше всех, я хочу стараться танцевать лучше самого себя. Ради того чувства… даже не знаю, какими словами его описать. Когда побеждаешь. Это очень сильное чувство, его невозможно забыть.
Такахиса аккуратно складывает на коленях полотенце. Сейчас он чувствует уют и спокойствие, ведь знает, для чего живёт, и чего хочет в будущем. Знает, каким будет его путь.
- Тело – не лжёт, - говорит Массу своему отражению.
И больше не видит отражения Юи. Но это уже не пугает.
То, что невозможно получить легко. Тегоши не знает таких вещей. Для него всё заключено в одном – в желании. Несбывшиеся мечты тают в воздухе, как дым, но их можно удержать ладонями и вдохнуть жизнь. Тогда они потекут по венам и станут всем, что можно пожелать: талантом, навыком, способностью, знаниями. Тем, чего кто-то не смог получить, не выдержав долгого пути к своей цели. Юя вбирает в себя эти чувства – с дыханием. И так же легко с ними расстаётся. Это не его сокровище, не его радость, не его гордость. Это просто игра.
Тегоши устаёт от этой невыносимой лёгкости и вновь уходит туда, где знают цену жизни.
Ветер заставляет листья шептать. Нишикидо Рё слишком устал, чтобы слушать их истории. С ним любимая гитара, голос её струн – единственное, что сейчас важно. Они жёсткие и прохладные, Рё нравится касаться их пальцами и чувствовать едва заметную вибрацию. Дыхание. Вот, что есть живым, цельным и настоящим, вот то, чему он хочет посвятить свою жизнь.
Музыка. Всё вокруг полниться музыкой. Гармония мироздания строится на семи нотах.
Стаккато капель дождя, стучащих в окно, напоминает о том, как стремительно сменяются сезоны. Время неумолимо, и Рё должен упорно идти вперёд, ведь столько ещё предстоит сделать, столь многому научиться. Лишь тогда можно говорить о какой-то значимости.
Нишикидо запрокидывает голову и смотрит в пронзительно синее небо, которое неспешно пересекают белоснежно-сизые облака, похожие на острова, драконов или просто сладкую вату. И ему кажется, что он плывёт вместе с ними, в те неведомые края, где осени не бывает.
Не плачь, ясное синее небо, пусть даже облака плывут. Облака плывут…
Рё улыбается, глядя в небеса, а потом отводит глаза и достаёт из сумки карандаш и нотную тетрадь. Бывают такие моменты, когда мелодия рождается сама и словно звучит отовсюду, желая быть воплощённой на нотном стане. Этому велению сложно перечить.
Нишикидо перебирает струны. Тысячи звуков проходят сквозь нас в течение жизни, мы сами есть мелодией, которую невозможно записать. Наша душа – инструмент, на котором играет кто-то незримый, напоминая о том, что в этом мире есть нечто большее, чем мы.
Гитара отвечает ему. Отзывается на его мысли, и Рё ласкает её шершавыми пальцами, когда-то стёртыми в кровь об эти струны. Рё верит, что однажды она превратится в цукумогами*.
Нишикидо слышит шорох листьев и поднимает голову, встречая внимательный взгляд карих глаз. Их обладатель, худощавый парень с высветленными волосами, сразу же начинает улыбаться. Рё не любит общаться с незнакомыми людьми на улице, но сейчас он не хочет изливать привычный яд своей язвительности. Наоборот, в нём даже просыпается нечто похожее на симпатию.
- Что ты пишешь? – голос парня звучит мягко, даже нежно. Он садится рядом и кивает на нотную тетрадь. – Что это за знаки?
- Это ноты, - ухмыляется Рё. – Ты разве не знаешь?
- Нет, - качает головой незнакомец. – Расскажешь? Меня зовут Юя.
Нишикидо удивлён. Так просто подойти к незнакомому человеку и столь неформально назвать своё имя – это странно. Неловко. Может быть, этот Юя не знает правил приличия или, может, слишком наивен. Хотя Рё не кажется неприятным его общество.
- Расскажу. Ноты используют для записи музыки. Множество композиций сохранены таким образом. Благодаря этой записи даже сейчас можно сыграть те мелодии, которые придуманы сотни лет назад.
Музыка материализует эмоции, сама являясь эмоцией в чистом виде. Музыка – это единый язык, на котором говорит весь мир. Как можно облечь то, чем она является, в слова?
- Эта знаковая система, эта, казалось бы, сухая запись превращается в то, что может как ранить, так и исцелить. Но их не так просто прочитать, ещё сложнее – сыграть. Музыкальные инструменты, как правило, обладают сложным характером и не каждому готовы покориться, - Рё вздыхает. – Может быть, они питаются энергией наших душ… - смеётся. – Это не я придумал. Один монах в синтоистском храме однажды сказал мне подобное: мы отдаёт им себя, а они нам – музыку. Ту, которая способна изменить мир.
Нишикидо кивает, словно соглашаясь с самим собой, и широко улыбается.
- Эта наука требует огромного терпения. Прежде, чем ты станешь на что-то способным, нужно вложить немало труда. Но даже так не каждый своей музыкой может изменить мир… Почему я тебе всё это рассказываю? – хмыкает Рё.
- Значит… это не для всех? Правда то, что невозможно уметь что-то сразу? – тихо спрашивает Юя. – Даже если хочешь?
Рё смотрит на этого незнакомого парня, в его карие глаза, и ему кажется, что Юя похож на потерянного ребёнка. И этот ребёнок пытается что-то решить для себя. В какую сторону идти? Где искать свой дом? Сейчас Юя улыбается, но что будет, когда он останется один?..
Нишикидо хочет прогнать эти мысли, но вместо этого протягивает руку и взъерошивает волосы Юи, пропускает сквозь пальцы мягкие пряди.
- Разве это может доставить радость? Это будет как минутная прихоть, не более. Только так. То, что досталось легко, не имеет цены. Тебе нечем будет гордиться и нечему радоваться.
- Кажется, я понимаю. Вот почему всё так, вот почему они говорят, что можно выбрать, - шепчет Юя.
Рё хочет спросить у Юи о его выборе. Но рядом уже никого нет, только с едва слышным шорохом срываются умершие листья.
Гитара отзывается на его прикосновения, и дорожками парка течёт новая мелодия.
Когда перед Тегоши расступаются стены миров, когда изнанка обступает его, окружает, шепчет голосами тех, забытых, отдаётся и проникает, тогда Юя уже не хочет этого. Он отказывается, отталкивает. Противоречия разрывают его.
Приближается время выбора. Те, кто были рождены на оборотной стороне, однажды получают возможность выбирать тот мир, который хотят назвать своим домом. Но лишь немногие покидают изнанку, ведь там они могут иметь всё… а потом исчезать бесследно.
О чём же мечтает Юя? Что дороже его сердцу?
В этом огромном торговом центре, похожем на муравейник, звучит музыка и смех, он наполнен людьми, их голосами, их планами и мыслями. Люди идут мимо Тегоши, а он стоит посреди огромного яркого холла и смотрит на большой экран, размещённый напротив входа. Транслируется шоу, и ведущие приглашают в студию гостя:
- Ямашита Томохиса, приветствуем.
Звучат аплодисменты. Красивый молодой мужчина кланяется публике и присаживается рядом с ведущими на низкий диванчик. Чёрные волосы средней длины, правильные черты лица, полные губы, большие выразительные глаза – в нём всё кажется старательно подобранным, идеально гармонирующим.
Ведущие говорят с Ямашитой о музыке, фильмах, его планах на будущее, и Тегоши понимает, что этот человек знаменит, и его многие любят. Юя не знает, как должны вести себя знаменитости, но этот парень подкупает своим спокойствием и скромностью, своей сдержанной, даже стеснительной, улыбкой.
- Ямашита-сан, что для вас главное в вашей работе?
- Хм, наверное, то, что я никогда не должен останавливаться в своём развитии. С каждым днём я должен стараться делать свою работу всё лучше и лучше. Оглядываясь назад, я понимаю, какие ошибки совершил. В актёрстве ли, в пении… везде нужен свой подход, но всякий раз – разный.
- Это верно. Вы должны удивлять своих поклонников. Они ведь всегда хотят от вас большего, правда?
- Да. Готовясь к роли, я пытаюсь понять своего персонажа, его характер, привычки. Стать другим человеком, чтобы люди, которые это увидят, сказали: «О, его игра была невероятной! В этот раз я действительно поверил». Они видят путь моего развития, ни в коем случае нельзя стоять на месте. То ценно, что достигнуто тяжким трудом.
Ведущие улыбаются. Идёт реклама новых проектов, а Юя уже ступает за грань.
Цвет моря изменчив. Иногда оно синее-синее, настолько, что невозможно отвести взгляд от этой синевы. Иногда – серо-зелёное, тогда думаешь, что погода скоро испортится. А ещё море бывает свинцовым, неприветливым, мрачным. Тогда чувствуешь, как дышит в спину зима, как сжимает своими холодными ладонями кончики твоих пальцев, касается щёк, целует губы. И волны накатывают на песчаный берег, недовольно шепча: уходи, время тепла закончилось.
А может быть, море просто отражает цвет неба. Но даже там, в море небесном, так просто увидеть признаки осени, а следом – и зимы.
Море – лучшее средство для избавления от стресса. Так думает Ямашита Томохиса, приходя к берегу океана. Он садится у самой кромки воды и дышит солёным воздухом, переживает события прошедшего или просто мечтает. То, каким слабым был раньше Томохиса, уже не кажется смущающим. И прозвище, которое получил когда-то – Ямапи – стало вторым именем. Когда было больно, Томо просто представлял себе, каким станет в будущем… Всё это было не напрасно.
Он хочет показать другим, что мечты могут сбываться.
- Слова Ямапи заставили меня сомневаться, - говорит кто-то рядом, - в том, что я считал правильным.
Томохиса поднимает голову: рядом с ним стоит светловолосый парень, явно немного младше Ямапи, и смотрит на океан. Видимо, почувствовав его недоумённый взгляд, незнакомец поворачивает голову и мягко улыбается, присаживаясь на песок. Ямашита пытается вспомнить, не видел ли раньше этого наглеца, который так фамильярно к нему обращается. Вроде бы нет…
- Что же ты считал правильным? – немного с иронией спрашивает Томо. И в какую-то секунду понимает, что не злится на этого парня.
Хочет говорить с ним.
- Владеть чужими мечтами.
Ямапи не понимает, о чём идёт речь.
- А как же твои мечты?
- У меня их не было, - отвечает парень. – Но я имею всё. Достаточно лишь пожелать. Любая прихоть, любая способность, любой талант.
- Разве так бывает? – смеётся Томохиса, чертя пальцем линии на песке. – Человек не может быть способным на всё. Даже если так, ему перед этим придётся изрядно потрудиться, и лишь в конце жизни можно будет подводить итоги. Людей нельзя запрограммировать… ну, пока ещё нельзя, - подумав, добавляет Ямашита.
Он смотрит в небо, затянутое серыми облаками.
- Между точкой начала и конца лежит долгий путь.
- Почему без него нельзя обойтись? – парнишка смотрит на Ямашиту напряжённо и внимательно.
- Потому что без пути не будет конца. Идя этой дорогой, ты встречаешь разных людей, чему-то учишься, меняешься, совершенствуешься. Каждый прожитый день приносит свои плоды и, как бы трудно ни было, всё это очень важно. Всё это станет твоим сокровищем. Благодаря всему этому мы становимся теми, кем есть.
Ямапи выбирает из песка ракушки и бросает их в воду. Волны тихо плещутся, словно прислушиваясь к его словам, а линия горизонта скрывается в густой дымке, и кажется, что там находится край мира.
- Возможно, этот путь важнее того, что мы в конечном итоге приобретаем. Радость, когда ты смог сыграть мелодию без единой ошибки. Счастье, когда решена сложная задача, над которой бился долгое время. Гордость, когда твой упорный труд даёт результаты, и ты получаешь действительно заслуженную похвалу…
- Значит, это есть основа вашего существования?
- Хм… как сказать… Ещё много чего есть в жизни. Очень много, - смеётся Томо.
- Теперь я понимаю. Теперь я знаю, что должен делать, - парень снова улыбается, и чудится, что сквозь тучи пробиваются лучи солнца.
- Это что-то особенное? – с интересом спрашивает Томохиса. Он почему-то уверен, что да.
- Я тоже хочу идти своим особенным путём. Я люблю петь! – оживляется он. – Говорят, что это мой настоящий талант.
Томохиса отмечает, что парень как-то по-особому выделил слово «настоящий».
- Спой, - просит Ямапи.
И он поет. Вначале тихо, но с каждой секундой его голос усиливается, словно шум прибоя. Этот странный парень поёт о небе и солнце, о любви и дружбе. Его тенор звучит столь прекрасно, что это кажется невероятным – такая мощь не может скрываться в человеческом теле.
Его голос – как напоминание. Как воспоминание.
Волны с нежностью касаются песка. Дышат прохладой.
Можно ли записать это дыхание нотами?
Следы на песке остались, но незнакомец, который пел здесь мгновение назад, словно растворился в воздухе.
Ямашита вскакивает на ноги, оглядывается по сторонам, но берег океана пустынен, тих, окутан туманом.
- Что за… - шепчет Томо.
Что за духи бродят здесь?
Когда подходит момент выбора, время словно останавливается, дыхание, биение сердца – всё становится медленным, неспешным. Если закрыть глаза, то можно почувствовать, как оплетают тело нити чувств, опутывают горло, стягивают жёсткую шёлковую петлю. Бежать некуда!
Юя стоит посреди подвесного моста, его стороны скрыты густым туманом, а внизу – бездна. Пустота. Безмирье. Тегоши чувствует страх – как запах, что тянется из этой пропасти. Это странное и незнакомое чувство, его хочется прогнать, отгородиться, но теперь есть только два пути.
Междумирье ждёт решения.
Мир-изнанка, где возможности воистину безграничны, но – бесполезны.
Мир-основа, где можно осознать важность каждого мгновения. Где можно ценить то, что имеешь.
Юя делает шаг. Пробирается сквозь тягучую пелену границы и вдыхает воздух мира, который хочет называть домом.
Узкий переулок. Глухая стена. Тегоши оглядывается по сторонам, и краешек его губ дёргается, силясь сложиться в улыбку. Накрапывает дождь, сырость проникает под одежду, и по телу бегут мурашки, мёрзнут руки. Юя подносит их к глазам, всматривается в полумраке в линии на ладонях, и не понимает, почему вдруг начинает дрожать.
Юя боится. Кровь наполняется страхом, заполняя Тегоши чувствами, которых он раньше не знал. В нём словно что-то начинает кричать, но Тего не сразу осознаёт, что это – его мысли. Что это – безысходность.
Кому он нужен здесь? Ему некуда идти, его никто не ждёт. Его уверенность превратилась в роковую ошибку. Юя сделал неправильный выбор!
- Нет! – вскрикивает Тегоши, закрывая уши руками – они беснуются в нём, эти голоса, эти цепи, что всё ещё держат. – Нет! Нет! Я отказываюсь!
Юя бьётся в стену, но она твёрда и холодна, она реальна. Двери закрыты, пути назад нет. Он бьёт кулаками стену до тех пор, пока не сдирает кожу до крови, но ничего не меняется.
Отчаяние крепко держит за горло, а внутри всё стонет от боли. Обессиленный Тегоши опускается на землю и вытирает с глаз солёную влагу. Что это, слёзы? Он плачет первый раз в жизни.
Перед глазами мелькают призраки прошлого, слова, улыбки. Юя думает, что сейчас он умрёт, о нём все забудут, словно его никогда и не существовало. Он растает, как тень.
Разве этого он хотел? Разве об этом говорили те люди, которых Юя встретил здесь? Может быть, они примут его существование.
Тегоши кусает губы. Нельзя сдаваться, никогда нельзя сдаваться, что бы ни случилось.
Не зря ведь самое тёмное время – перед рассветом.
Дождь усиливается, в мокром асфальте отражаются огни неоновых реклам, спешат в тепло люди, прячась под зонтами. Тегоши тоже не хочет стоять на месте, он упрямо идёт, не зная дороги, среди этой вечерней толпы, машин и улиц.
И не замечает, как стираются воспоминания о мире оборотной стороны, тропами которого Тегоши ходил ещё совсем недавно. Тают, подобно туману под лучами солнца, желая сберечь свои тайны.
Остаётся только один мир.
Если работаешь всю ночь, спав перед этим едва часа три, больше всего хочется оказаться дома, упасть лицом в подушку и не просыпаться как минимум сутки. Но вместо этого Ямашита просит менеджера высадить его за квартал до дома, оправдывая себя совершенно неестественным желанием прогуляться на свежем воздухе в столь раннее утро. Солнце ещё не взошло, но тьма уже отступила, отчего мир кажется обесцвеченным, но готовым принять в себя новые краски.
Густой туман окутывает город. Он заглушает звуки, но Токио тоже безмолвно в это время. Улицы давно опустели от ночных гуляк, но час утренней суеты ещё не настал. Сырость и холод пробираются под одежду, туман оседает капельками на волосах, и Томохиса кутается в шарф, пытаясь согреться, пока идёт по дорожке через парк. Он думает о горячем кофе, новых песнях, своих собаках, которых оставил в родительском доме, и о том, что хочет вернуться в лето. В горячее влажное лето, когда можно было купаться в ослепительных солнечных лучах и покорять высоту тихоокеанских волн.
Но впереди его ожидала зима. С этим нужно было смириться.
На выходе из парка Ямашита замечает силуэт человека, полускрытый туманом. Он кажется ему знакомым, и Ямапи подходит ближе. Так и есть, это тот самый парень, которого Томо встретил на берегу океана. Неожиданно. Но Ямашита сомневается, что с ним стоит заводить беседу, - мало ли какие духи могут повстречаться на пути в такое время.
Секунду помешкав, Ямапи всё же подходит к парню. Тот неподвижно сидит на скамейке, мокрой от росы, и Томохиса с удивлением отмечает, что его одежда и волосы тоже совершенно мокрые.
- Эй… ты в порядке? – зовёт его Томо.
Парнишка медленно поднимает голову и смотрит на Томохису потухшим взглядом.
- Я не знаю, - говорит он охрипшим голосом. Оглядывается по сторонам, словно не узнавая это место, и растерянно вглядывается в глаза Ямашиты. – Где я?
Ямапи чертыхается по себя, стягивая с шеи шарф, и заматывает им этого незнакомого парнишку, который смотрит на него взглядом потерявшего щенка, промокшего под дождём. Томохиса чувствует, что случилось что-то непоправимое, но не может понять, откуда взялось в нём это странное беспокойство.
- Как тебя зовут?
Парень мешкается секунду, но отвечает:
- Тегоши Юя.
Это уже что-то, вздыхает про себя Томохиса.
- Откуда ты? Как ты сюда попал? Где ты живёшь? – допытывается Ямашита.
- Я… я не знаю, - испуганно шепчет Юя.
Он всё забыл. Что же теперь делать?
Томохиса берёт Тегоши за руку и забирает его с собой.
Иногда появляются такие люди, которых называют «людьми из ниоткуда», и ни полиция, ни частные детективы не могут найти о них никакой информации. Их нет ни в медицинских базах данных, ни в архивах РАГСов, ни в криминальных сводках. Их никто не знает, никто не ищет.
Тегоши Юя – именно такой человек.
Ямашита оставил парня в своём доме. Возможно, когда-нибудь Юя всё вспомнить, и тогда Томохиса разгадает эту загадку…
- Ты красиво поёшь, - говорит ему однажды Ямапи. – Мы собрали группу, но нам не хватает одного человека. Хочешь попробовать?
- Конечно, - улыбается Юя.
Ребята сидят в студии и ждут лидера. Он сказал, что нашёл человека, который подойдёт им идеально, хотя многим вполне достойным кандидатам отказывал именно Ямашита. Его всегда что-то не устраивало. Парни уже думали, что в группе так и останется пять человек.
Но потом Ямапи позвонил и сообщил, что нашёл.
Кояма и Массу листают журнал, обсуждая последние новости, Шиге читает конспекты, а Рё просто лениво бренчит на гитаре.
Но в комнате сквозит едва заметное напряжение ожидания. Каким будет этот человек? Подойдёт ли он им? Сработаются ли они?..
Дверь открывается.
Это неожиданная встреча? Да, пожалуй. Ни Кей, ни Шиге, ни Массу, ни даже Рё не ожидают увидеть именно его, этого парнишку по имени Юя. Немного странного, пугающего теми своими исчезновениями (кстати, что это было?), но неизменно милого и улыбчивого.
А Тегоши чувствовал. Ведь их он помнит, это тёплые и ценные воспоминания, отголоски неизвестного прошлого.
Что это, судьба? Нет. Просто так должно быть, отныне и навсегда. Юя нашёл свой дом, ведь у каждого должно быть место, куда он может вернуться.
Это и есть та волшебная история, которая никогда не закончится.
Название: «Ejus est nolle qui potest velle»
Автор: Алинор
Герои: 6NEWS (Тегоши-центрик)
Рейтинг: G
Жанр: AU, angst, элементы hurt/comfort
Предупреждения: OOC, пафос, слёзодавилка для NEWS-фандома
Дисклеймер: они принадлежат только себе
Примечание: название от лат. «Кто имеет право желать, тот имеет право и отказаться»
*цукумогами – (яп. «предметный дух») — существа из японской мифологии. По преданию, предметы обихода, которым больше ста лет, могут стать духами.
Где-то на краешке рукава спиралевидной галактики...Где-то на краешке рукава спиралевидной галактики мчит сквозь время и пространство маленькая голубая планета, согретая лучами жёлтого солнца. Она покрыта океанами и материками, там есть пустыни и города, там живут разные люди: одни чернокожи, другие бледны, у одних глаза цвета неба, а у других – как ночь. Этот мир прост, как калейдоскоп, и сложен, словно следы на песке. Множество граней, перекрёстки теней – дороги, которые ведут к началу и концу. Но у всего есть оборотная сторона.
Есть она и у этого мира – проникающая, всеохватывающая, вечная. Границы тени и света, тупые переулки, перекрёстки, зеркала – всё это двери. Для тех, кто знает, для тех, кто видит.
Изнанка похожа на мир-основу, они как отражения – в воде, в стекле, в глазах – не идентичны, расплывчаты, непостоянны. Искривлены.
Неслышно ступают за нами наши тени. Говорят, это несбывшиеся мечты.
Где-то на краешке этого мира живут те, кто первыми встречают солнце. Именно там граница особенно тонка: жизнь на стыке возможностей заставляет их двигаться всё быстрее, и лишь в конце пути эти люди задумываются о том, что оставили позади, что потеряли или о том, чего никогда и не имели…
Тегоши Юя не думает об этом. Тропы, которыми он ходит, всегда отличаются от тех дорог, которые принадлежат людям из мира-основы. Тегоши имеет всё и ничего никогда не теряет. Оборотная сторона мира – это не то место, где стоит о чём-то сожалеть.
Каков он, этот мир? Трудно описать. Изменчив и неустойчив, но всегда привязан к чувствам и настроениям тех, кто его населяет. Каждую секунду, каждое мгновение плетётся сеть невероятного – всё, что можно хотеть, всё, о чём можно лишь мечтать – реальность.
Мечты, которые никогда не сбудутся, цели, которых уже не достигнуть, - все они, словно реки, стекаются сюда. И здесь из них черпают могущество.
Юя верит в это. В конце концов, это его мир. Пока ещё.
Когда вдыхаешь запах прелых листьев, то словно ощущаешь вкус осени на своих губах. Сладко-пряный, чуть солоноватый – таковы бывают на вкус чьи-то губы, – им так же невозможно насытиться. Дышишь, пытаясь вобрать в себя как можно больше, - вместе с запахами, нотами, осязанием, ощущая, как где-то внутри рождается умиротворение. Тонкими стеблями опутывает нервы, прорастая всё глубже, крепче, желая остаться в тебе навечно. Но когда понимаешь это, то уже крепко спишь.
Лишь наблюдаешь.
Като Шигеаки знает, что в этом вся его жизнь. Созерцать. Спать, как эти осенние деревья, ведь что он может ещё? Может… Но Шиге всегда сомневается, что это нужно кому-то ещё.
Жмурясь от нестерпимого мёртвого сияния осенней листвы, Като снимает крышку с объектива и улыбается. Камера словно отделяет его от жизни, ведь благодаря ей Шиге может поменять привычный ход вещей, запечатлеть мгновение, которое никогда уже не повторится. Запечатать его.
Лёгкими движениями пальцев Шигеаки меняет настройки: стоит лишь уменьшить выдержку и приоткрыть диафрагму, как мир изменяется, следуя его воле. Иногда Шиге думает, что всё это похоже на безумные выходки непризнанного гения – разбирать жизнь по кусочкам, кадрировать её, отделяя лишнее, помещая в зону резкости лишь то, что по-настоящему важно, что имеет значение, возможно, для кого-то… Наверное.
Но кто здесь гений? Глядя в зеркало, Като видит лишь худощавого парня с робкой улыбкой. Он любит рыбалку, музыку и путешествия. И фотографию.
Может, потому, что хочет видеть значительно больше, чем следовало бы среднестатистическому члену общества? Искусство фотографа - в умении проникнуть за границы обычности, познать незримое и помочь увидеть это другим. Раздробить вселенную на осколки, чтоб понять, насколько она прекрасна в своей целостности.
Каждый день, иначе никак. Чувствовать, слышать и осязать.
Этот парень попадает в кадр, когда Като смотрит в видоискатель на красные листья клёна. Он появляется неожиданно, словно соткавшись из воздуха: ни звука шагов, ни шелеста листьев Шигеаки не слышит.
Он нажимает на кнопку спуска и опускает камеру.
- Что это? – спрашивает парнишка, указывая пальцем на камеру Шиге.
Невесомо скользит меж ними тишина.
- Э-э-э… фотокамера, - теряется Като и с недоумением рассматривает незнакомца: высветленные волосы, модная курточка, да и возраст у них примерно одинаковый – всё это не вяжется с любопытством, которое проявляет этот парень к, казалось бы, такой привычной и обыденной вещи, как фотоаппарат.
- А что она делает? – следует очередной вопрос.
Может, шутка? Насмешка?
Но у него странная улыбка. Слишком открытая, доверчивая, кажется, что он светится изнутри, и даже в глазах пляшут лучики света. Хотя Шигеаки и не имеет привычки беседовать с незнакомыми людьми, этот парень не вызывает дискомфорта. Наоборот, Шиге мог бы рассказать ему множество историй, и это не было бы чем-то неправильным.
Иногда мы встречаем особенных людей. Пусть даже потом никогда больше не увидимся.
Он говорит, что его зовут Юя, и что он любит жизнь больше всего на свете.
А потом Шигеаки учит Юю пользоваться камерой и наблюдает, как светятся от восторга глаза этого странного парнишки, когда очередное мгновение жизни переходит в их власть.
Серая пелена туч отступает, и длинные тени клёнов протягивают свои щупальца-ветви, ухватывают прячущийся в щелях сумрак, вытягивая его наружу. Стелется по дорожкам туман, неся с собой ароматы хризантем, и где-то в густом сыром воздухе слышится тихий перезвон.
- Почему ты это любишь? – спрашивает Юя.
Като хмыкает, неловко переступая с ноги на ногу. Им обычно мало интересуются. Что волнует Шиге? Что любит Шиге? О чём мечтает Шиге? Это что-то личное для него, говорить о таких вещах, - отношения с людьми всегда складывались нелегко, слишком мало было тех, кто готов был слушать. Но Шигеаки имел, что сказать.
- Мы живём в постоянной спешке и редко обращаем внимание на то, что нас окружает. Смотрим на вещи поверхностно, оценивая лишь оболочку – так бывает с людьми – не знаем и не хотим знать, что скрыто внутри. Это как сложный ребус или лабиринт, который кажется бесконечным, - зачем в это ввязываться, верно? Я хочу показать людям, что кроется за обыденной стороной вещей, - Шиге смущённо улыбается и стирает несуществующие пылинки с объектива своей фотокамеры. – Я мог бы так сказать.
Шигеаки сомневается в том, что имеет право чему-то учить других, когда сам находится далеко позади.
- Наверное, я не хочу оставаться в тени. Боюсь остаться никем. Хочу, чтобы обо мне говорили: «Это он! Я был на его выставке. Его фото тронули меня». Ну, как-то так… В любом случае, сейчас я должен усердно трудиться, мне следует научиться множеству вещей. Я недостаточно хорош в этом деле, - вздох. - Впрочем, как и в любом другом.
- Трудиться? – Юя удивлённо останавливается на границе тени, отбрасываемой старым раскидистым клёном. – Зачем?
- Я не могу назвать себя человеком, способным на многое, или тем, кому немало дано от природы. Моё будущее зависит от того, сколько усилий я приложу сегодня. Мне следует бежать изо всех сил.
С чуть слышным шелестом срываются листья – тишина не хочет быть настоящей.
- Спасибо, - так же тихо звучит голос Юи.
Когда Шиге оборачивается, парня рядом уже нет. Нигде нет. Шигеаки остаётся абсолютно один, но это его больше не тревожит.
Когда Тегоши возвращается домой, он уже чувствует в себе изменения. Пока ещё неясные, как дымка, но всё вокруг меняется. Юя думает о том, что видел сегодня. Его мир не знает фотографии: там не существует ничего обычного, а суть вещей ясна каждому. Не нужно и хранить воспоминания, ведь люди в оборотном мире живут сегодняшним днём. Прошлое для них исчезало, умерших забывали, словно их никогда и не существовало, а будущего ещё не было. Был миг, но не существовало ничего статичного – плелись сети жизненных нитей, изменялись, обрывались, текли в никуда.
Кояма Кейчиро любит шумные места. Ему нравится наблюдать за людьми, такими разными, но неизменно интересными. Движение жизни вокруг побуждает двигаться и его, стремиться к чему-то большему. Кей не может молчать и не может быть один, он тот человеком, который желает делиться своей добротой с другими. Человечество пережило столько бед, многих гнетёт ненависть, страх или стыд, снедает одиночество – когда Кейчиро об этом думает, болит его собственное сердце. Люди должны улыбаться.
Миром должна править любовь.
Кей понимает, как бывает трудно донести до других свои чувства, достучаться до чужих окаменевших душ, но не менее трудно облечь чувства в слова, так, чтобы тебя поняли и пожелали выслушать. Люди Земли говорят на многих языках, и никакая техника не может заменить живого слова, сказанного со всей искренностью.
Поэтому Кояма готов учиться.
Расположившись в кафе за дальним столиком, Кей раскладываетучебники и тетради. Сегодня стоит уделить внимание многим сложным заданиям, ведь завтра на курсах по изучению корейского языка ему предстоит пережить серьёзную контрольную работу. Кояме вовсе не мешает музыка и разговоры, ему не нравится сидеть в тишине, иногда он даже беседует с любимым котом Нянтой, только бы не чувствовать себя одиноким. Но ни звука собственного голоса, ни уютного мурчания Нянты, ни музыки и фильмов не хватает, и тогда Кояма отправляется в людные места, ведь он хочет слышать голоса людей и говорить с ними. Нельзя сказать, что у Кея нет друзей, - пусть не так много, как хотелось бы. Пусть и виделись они нечасто. Ещё у него есть чудесные маленькие племянники, которым дядюшка Кейчиро охотно дарит подарки.
Но этого не хватает.
Когда Кояма разбирает упражнения с субстантивными формами глаголов, к нему за столик, не спрашивая разрешения, кто-то подсаживается. Кей поднимает голову и встречается взглядом со светловолосым пареньком, который с любопытством заглядывает к нему тетрадь. Кейчиро думает, что этот парень очень милый и, улыбнувшись, спрашивает:
- Тебе интересно?
- Что ты делаешь? Я никогда ничего подобного не видел, - отвечает парень и проводит пальцем по странице учебника с текстом на корейском языке. – Не понимаю.
- Это корейский язык, - поясняет Кояма. – Я уже давно его учу. Он, правда, очень интересный.
Кейчиро показывает новому знакомому – он представился как Юя – исписанные аккуратным почерком тетради, читает тексты, радуясь тому, что в глазах Юи горит по-настоящему живой интерес. Это приятно – делиться с другими тем, что любишь.
Солнечные лучи проникают сквозь витражи на витрине, оставляя на стенах цветные пятна, уютно пахнет кофе и выпечкой, а Юя улыбается, словно ребёнок, старательно выводя на бумаге знаки хангыля. Время течёт медленно и мягко, как сахарный сироп, и даже чудиться, что люди за стеклом вовсе никуда не спешат. До вечера ещё далеко.
- Почему ты хочешь его знать?
Вопрос на мгновение повисает в воздухе, пока Кей думает, взъерошивая волосы на затылке, и, улыбнувшись, отвечает:
- Знаешь, есть легенда, повествующая о том, что когда-то человечество говорило на одном языке. Но собственные амбиции ослепили их, они захотели стать выше Бога – ему это не понравилось, и потому он их разделил. Не стенами, не расстояниями, а словами. Человечество стало говорить на разных языках, люди больше не могли работать вместе. Разве это не печально?
Кояма открывает словарь и проводит пальцем на колонке с переводом.
- Есть и другая сторона. Видишь, у каждого слова есть значение, даже не одно, есть истоки, есть путь развития. Слово похоже на человека: оно рождается, развивается, изменяется, имеет свой характер, смысл, производные слова, и тоже со временем исчезает. Это сложно. Приходится много работать, много чего запоминать, чтоб выучить язык. Но, когда я преодолеваю очередной этап, то действительно горжусь собой. Сильное чувство.
- Вот оно что… - задумчиво говорит Юя.
Двери кафе внезапно открываются, и сквозняк шуршит страницами книг, смахивает со стола салфетки, но когда Кей возвращает пропажу на место, его нового знакомого рядом уже нет. Кейчиро растеряно оглядывается.
«Надеюсь, мы ещё встретимся», - думает он.
Ослепительное солнце ласкает кожу, обещая долгий тёплый день.
Юя знает, что, приходя в мир-основу, он может понимать всех. Это не способность, это данность. Тегоши не осознает того, что там всё иначе. Иногда он улавливает отрывки тех чувств, которыми питается его мир, - то, насколько потерянным может быть человек, когда не имеет связи с теми, кто говорит на его языке. Вселенная говорит тысячами голосов, и действительно всесилен тот, кто может слышать и понимать.
Тегоши Юя отодвигает рукой мягкую полупрозрачную пелену границы междумирья и идёт дальше.
Всё в мире подчинено ритму: стук сердца, вдох-выдох, тело повинуется импульсам нервных окончаний, мышцы напрягаются, движения быстрые, но мягкие, - грация и энергия соединяются в одном порыве – выдох. И вновь воздух словно твердеет, подхватывая гибкое тело, ладони упираются в пол, отталкиваясь от него, завершая движения, - музыка отбивает ритм последними тихими аккордами, вторя стуку крови в висках. Усталость где-то там, за границей сознания, а тело требует действия вновь и вновь, желая оттачивать каждый миг того чувства свободы, которое называют танцем.
Масуда Такахиса живёт этим чувством. Благодаря нему он чувствует себя настоящим.
Такахиса трёт правое запястье, туго обмотанное эластичным бинтом, - пару дней назад он потянул связки, и они всё ещё болят. Это мешает тренироваться, но Масуда не может позволить себе лишнего дня отдыха.
Массу – так называют его друзья – поднимает с пола полотенце и старательно вытирает струящийся по лицу пот. Жарко. Несмотря на то, что за окном осень, ему кажется, что в танцевальном зале температура почти летняя. Но это обманчивое ощущение, и окна открывать нельзя. Тренировка разогрела тело, а в таком состоянии сквозняки опасны.
Такахиса смотрит на себя в зеркало. Подтянутое тело, мускулистые руки, шапка густых волос, выкрашенных в тёмно-красный. Щёки, конечно, кругловаты, но пухлые губы растягивает улыбка: как-то незаметно и Масуда превратился в мужчину, пусть даже его считают вечным ребёнком.
Разминая плечи, Массу чувствует, что позади него кто-то есть. Странно, ведь в зеркале больше никто не отражается.
- Это было потрясающе, - голос звучит неестественно громко в пустом танцевальном зале, пугая Такахису и заставляя его резко обернуться.
И увидеть его.
Масуда пытается унять забившееся сердце. В первое мгновение он принимает этого парня за призрака, ведь кто ещё может появиться столь неожиданно? Но незнакомец не похож на духа, и Массу спешит убедиться, что в зеркале он тоже отражается. Среднего роста, хрупкий, светловолосый. Симпатичный. Вполне себе человек, живой, дышащий.
- Ты меня напугал, - выдыхает Такахиса.
- Прости, - улыбается парень. – Меня зовут Юя.
Масуда тоже называет своё имя и вопросительно смотрит на нового знакомого, у которого с лица не сползает улыбка, а в глазах пляшут лучики любопытства.
- Станцуй ещё, - просит Юя.
Массу улыбается и кивает.
Со стороны выглядит так, будто у танцоров всё получается легко, но эта кажущаяся лёгкость требует больших физических и моральных сил, иногда приходится преодолевать даже боль и страх. Но то ни с чем не сравнимое чувство, когда зал взрывается от гула аплодисментов, - воистину прекрасная награда. Танец – это то, что невозможно объяснить словами, тугой комок чувств, рвущийся изнутри, побуждающий жить сейчас, в это единственное мгновение, отвечая ритму вселенной.
Такахиса танцует, и танец заменяет ему биение сердца.
Странно, он так легко раскрывает себя перед человеком, которого совсем не знает. Это не в его характере, ведь Массу всегда очень внимательно присматривается к новым людям. Но сейчас всё иначе, и это странно, но…
Они сидят на паркете, и Масуда говорит, что стремится всё делать идеально, даже в каких-то бытовых мелочах, а уж тем более – в танце. По правде говоря, он не считает, что это единственный его талант. Хотя он и требует огромной выдержки, Такахиса не хочет его терять. Не хочет, чтоб его мечты превратились в ничто.
- Мечтами легко овладеть. Не нужно никаких усилий, достаточно просто захотеть. Разве нет? – с удивлением замечает Юя.
- Если бы было достаточно одного желания, я бы не видел, сколько людей отсюда уходит в слезах! – с сожалением восклицает Масуда. – Если хочешь стать профессионалом, танцам нужно отдавать всё. За внешней красотой скрывается долгая и упорная работа, каждодневная битва с самим собой. Иногда кажется, что мир замыкается в этих стенах.
- Если так, зачем? Тебе тяжело и больно, но ты продолжаешь. Зачем?
- Пусть я и не смогу танцевать лучше всех, я хочу стараться танцевать лучше самого себя. Ради того чувства… даже не знаю, какими словами его описать. Когда побеждаешь. Это очень сильное чувство, его невозможно забыть.
Такахиса аккуратно складывает на коленях полотенце. Сейчас он чувствует уют и спокойствие, ведь знает, для чего живёт, и чего хочет в будущем. Знает, каким будет его путь.
- Тело – не лжёт, - говорит Массу своему отражению.
И больше не видит отражения Юи. Но это уже не пугает.
То, что невозможно получить легко. Тегоши не знает таких вещей. Для него всё заключено в одном – в желании. Несбывшиеся мечты тают в воздухе, как дым, но их можно удержать ладонями и вдохнуть жизнь. Тогда они потекут по венам и станут всем, что можно пожелать: талантом, навыком, способностью, знаниями. Тем, чего кто-то не смог получить, не выдержав долгого пути к своей цели. Юя вбирает в себя эти чувства – с дыханием. И так же легко с ними расстаётся. Это не его сокровище, не его радость, не его гордость. Это просто игра.
Тегоши устаёт от этой невыносимой лёгкости и вновь уходит туда, где знают цену жизни.
Ветер заставляет листья шептать. Нишикидо Рё слишком устал, чтобы слушать их истории. С ним любимая гитара, голос её струн – единственное, что сейчас важно. Они жёсткие и прохладные, Рё нравится касаться их пальцами и чувствовать едва заметную вибрацию. Дыхание. Вот, что есть живым, цельным и настоящим, вот то, чему он хочет посвятить свою жизнь.
Музыка. Всё вокруг полниться музыкой. Гармония мироздания строится на семи нотах.
Стаккато капель дождя, стучащих в окно, напоминает о том, как стремительно сменяются сезоны. Время неумолимо, и Рё должен упорно идти вперёд, ведь столько ещё предстоит сделать, столь многому научиться. Лишь тогда можно говорить о какой-то значимости.
Нишикидо запрокидывает голову и смотрит в пронзительно синее небо, которое неспешно пересекают белоснежно-сизые облака, похожие на острова, драконов или просто сладкую вату. И ему кажется, что он плывёт вместе с ними, в те неведомые края, где осени не бывает.
Не плачь, ясное синее небо, пусть даже облака плывут. Облака плывут…
Рё улыбается, глядя в небеса, а потом отводит глаза и достаёт из сумки карандаш и нотную тетрадь. Бывают такие моменты, когда мелодия рождается сама и словно звучит отовсюду, желая быть воплощённой на нотном стане. Этому велению сложно перечить.
Нишикидо перебирает струны. Тысячи звуков проходят сквозь нас в течение жизни, мы сами есть мелодией, которую невозможно записать. Наша душа – инструмент, на котором играет кто-то незримый, напоминая о том, что в этом мире есть нечто большее, чем мы.
Гитара отвечает ему. Отзывается на его мысли, и Рё ласкает её шершавыми пальцами, когда-то стёртыми в кровь об эти струны. Рё верит, что однажды она превратится в цукумогами*.
Нишикидо слышит шорох листьев и поднимает голову, встречая внимательный взгляд карих глаз. Их обладатель, худощавый парень с высветленными волосами, сразу же начинает улыбаться. Рё не любит общаться с незнакомыми людьми на улице, но сейчас он не хочет изливать привычный яд своей язвительности. Наоборот, в нём даже просыпается нечто похожее на симпатию.
- Что ты пишешь? – голос парня звучит мягко, даже нежно. Он садится рядом и кивает на нотную тетрадь. – Что это за знаки?
- Это ноты, - ухмыляется Рё. – Ты разве не знаешь?
- Нет, - качает головой незнакомец. – Расскажешь? Меня зовут Юя.
Нишикидо удивлён. Так просто подойти к незнакомому человеку и столь неформально назвать своё имя – это странно. Неловко. Может быть, этот Юя не знает правил приличия или, может, слишком наивен. Хотя Рё не кажется неприятным его общество.
- Расскажу. Ноты используют для записи музыки. Множество композиций сохранены таким образом. Благодаря этой записи даже сейчас можно сыграть те мелодии, которые придуманы сотни лет назад.
Музыка материализует эмоции, сама являясь эмоцией в чистом виде. Музыка – это единый язык, на котором говорит весь мир. Как можно облечь то, чем она является, в слова?
- Эта знаковая система, эта, казалось бы, сухая запись превращается в то, что может как ранить, так и исцелить. Но их не так просто прочитать, ещё сложнее – сыграть. Музыкальные инструменты, как правило, обладают сложным характером и не каждому готовы покориться, - Рё вздыхает. – Может быть, они питаются энергией наших душ… - смеётся. – Это не я придумал. Один монах в синтоистском храме однажды сказал мне подобное: мы отдаёт им себя, а они нам – музыку. Ту, которая способна изменить мир.
Нишикидо кивает, словно соглашаясь с самим собой, и широко улыбается.
- Эта наука требует огромного терпения. Прежде, чем ты станешь на что-то способным, нужно вложить немало труда. Но даже так не каждый своей музыкой может изменить мир… Почему я тебе всё это рассказываю? – хмыкает Рё.
- Значит… это не для всех? Правда то, что невозможно уметь что-то сразу? – тихо спрашивает Юя. – Даже если хочешь?
Рё смотрит на этого незнакомого парня, в его карие глаза, и ему кажется, что Юя похож на потерянного ребёнка. И этот ребёнок пытается что-то решить для себя. В какую сторону идти? Где искать свой дом? Сейчас Юя улыбается, но что будет, когда он останется один?..
Нишикидо хочет прогнать эти мысли, но вместо этого протягивает руку и взъерошивает волосы Юи, пропускает сквозь пальцы мягкие пряди.
- Разве это может доставить радость? Это будет как минутная прихоть, не более. Только так. То, что досталось легко, не имеет цены. Тебе нечем будет гордиться и нечему радоваться.
- Кажется, я понимаю. Вот почему всё так, вот почему они говорят, что можно выбрать, - шепчет Юя.
Рё хочет спросить у Юи о его выборе. Но рядом уже никого нет, только с едва слышным шорохом срываются умершие листья.
Гитара отзывается на его прикосновения, и дорожками парка течёт новая мелодия.
Когда перед Тегоши расступаются стены миров, когда изнанка обступает его, окружает, шепчет голосами тех, забытых, отдаётся и проникает, тогда Юя уже не хочет этого. Он отказывается, отталкивает. Противоречия разрывают его.
Приближается время выбора. Те, кто были рождены на оборотной стороне, однажды получают возможность выбирать тот мир, который хотят назвать своим домом. Но лишь немногие покидают изнанку, ведь там они могут иметь всё… а потом исчезать бесследно.
О чём же мечтает Юя? Что дороже его сердцу?
В этом огромном торговом центре, похожем на муравейник, звучит музыка и смех, он наполнен людьми, их голосами, их планами и мыслями. Люди идут мимо Тегоши, а он стоит посреди огромного яркого холла и смотрит на большой экран, размещённый напротив входа. Транслируется шоу, и ведущие приглашают в студию гостя:
- Ямашита Томохиса, приветствуем.
Звучат аплодисменты. Красивый молодой мужчина кланяется публике и присаживается рядом с ведущими на низкий диванчик. Чёрные волосы средней длины, правильные черты лица, полные губы, большие выразительные глаза – в нём всё кажется старательно подобранным, идеально гармонирующим.
Ведущие говорят с Ямашитой о музыке, фильмах, его планах на будущее, и Тегоши понимает, что этот человек знаменит, и его многие любят. Юя не знает, как должны вести себя знаменитости, но этот парень подкупает своим спокойствием и скромностью, своей сдержанной, даже стеснительной, улыбкой.
- Ямашита-сан, что для вас главное в вашей работе?
- Хм, наверное, то, что я никогда не должен останавливаться в своём развитии. С каждым днём я должен стараться делать свою работу всё лучше и лучше. Оглядываясь назад, я понимаю, какие ошибки совершил. В актёрстве ли, в пении… везде нужен свой подход, но всякий раз – разный.
- Это верно. Вы должны удивлять своих поклонников. Они ведь всегда хотят от вас большего, правда?
- Да. Готовясь к роли, я пытаюсь понять своего персонажа, его характер, привычки. Стать другим человеком, чтобы люди, которые это увидят, сказали: «О, его игра была невероятной! В этот раз я действительно поверил». Они видят путь моего развития, ни в коем случае нельзя стоять на месте. То ценно, что достигнуто тяжким трудом.
Ведущие улыбаются. Идёт реклама новых проектов, а Юя уже ступает за грань.
Цвет моря изменчив. Иногда оно синее-синее, настолько, что невозможно отвести взгляд от этой синевы. Иногда – серо-зелёное, тогда думаешь, что погода скоро испортится. А ещё море бывает свинцовым, неприветливым, мрачным. Тогда чувствуешь, как дышит в спину зима, как сжимает своими холодными ладонями кончики твоих пальцев, касается щёк, целует губы. И волны накатывают на песчаный берег, недовольно шепча: уходи, время тепла закончилось.
А может быть, море просто отражает цвет неба. Но даже там, в море небесном, так просто увидеть признаки осени, а следом – и зимы.
Море – лучшее средство для избавления от стресса. Так думает Ямашита Томохиса, приходя к берегу океана. Он садится у самой кромки воды и дышит солёным воздухом, переживает события прошедшего или просто мечтает. То, каким слабым был раньше Томохиса, уже не кажется смущающим. И прозвище, которое получил когда-то – Ямапи – стало вторым именем. Когда было больно, Томо просто представлял себе, каким станет в будущем… Всё это было не напрасно.
Он хочет показать другим, что мечты могут сбываться.
- Слова Ямапи заставили меня сомневаться, - говорит кто-то рядом, - в том, что я считал правильным.
Томохиса поднимает голову: рядом с ним стоит светловолосый парень, явно немного младше Ямапи, и смотрит на океан. Видимо, почувствовав его недоумённый взгляд, незнакомец поворачивает голову и мягко улыбается, присаживаясь на песок. Ямашита пытается вспомнить, не видел ли раньше этого наглеца, который так фамильярно к нему обращается. Вроде бы нет…
- Что же ты считал правильным? – немного с иронией спрашивает Томо. И в какую-то секунду понимает, что не злится на этого парня.
Хочет говорить с ним.
- Владеть чужими мечтами.
Ямапи не понимает, о чём идёт речь.
- А как же твои мечты?
- У меня их не было, - отвечает парень. – Но я имею всё. Достаточно лишь пожелать. Любая прихоть, любая способность, любой талант.
- Разве так бывает? – смеётся Томохиса, чертя пальцем линии на песке. – Человек не может быть способным на всё. Даже если так, ему перед этим придётся изрядно потрудиться, и лишь в конце жизни можно будет подводить итоги. Людей нельзя запрограммировать… ну, пока ещё нельзя, - подумав, добавляет Ямашита.
Он смотрит в небо, затянутое серыми облаками.
- Между точкой начала и конца лежит долгий путь.
- Почему без него нельзя обойтись? – парнишка смотрит на Ямашиту напряжённо и внимательно.
- Потому что без пути не будет конца. Идя этой дорогой, ты встречаешь разных людей, чему-то учишься, меняешься, совершенствуешься. Каждый прожитый день приносит свои плоды и, как бы трудно ни было, всё это очень важно. Всё это станет твоим сокровищем. Благодаря всему этому мы становимся теми, кем есть.
Ямапи выбирает из песка ракушки и бросает их в воду. Волны тихо плещутся, словно прислушиваясь к его словам, а линия горизонта скрывается в густой дымке, и кажется, что там находится край мира.
- Возможно, этот путь важнее того, что мы в конечном итоге приобретаем. Радость, когда ты смог сыграть мелодию без единой ошибки. Счастье, когда решена сложная задача, над которой бился долгое время. Гордость, когда твой упорный труд даёт результаты, и ты получаешь действительно заслуженную похвалу…
- Значит, это есть основа вашего существования?
- Хм… как сказать… Ещё много чего есть в жизни. Очень много, - смеётся Томо.
- Теперь я понимаю. Теперь я знаю, что должен делать, - парень снова улыбается, и чудится, что сквозь тучи пробиваются лучи солнца.
- Это что-то особенное? – с интересом спрашивает Томохиса. Он почему-то уверен, что да.
- Я тоже хочу идти своим особенным путём. Я люблю петь! – оживляется он. – Говорят, что это мой настоящий талант.
Томохиса отмечает, что парень как-то по-особому выделил слово «настоящий».
- Спой, - просит Ямапи.
И он поет. Вначале тихо, но с каждой секундой его голос усиливается, словно шум прибоя. Этот странный парень поёт о небе и солнце, о любви и дружбе. Его тенор звучит столь прекрасно, что это кажется невероятным – такая мощь не может скрываться в человеческом теле.
Его голос – как напоминание. Как воспоминание.
Волны с нежностью касаются песка. Дышат прохладой.
Можно ли записать это дыхание нотами?
Следы на песке остались, но незнакомец, который пел здесь мгновение назад, словно растворился в воздухе.
Ямашита вскакивает на ноги, оглядывается по сторонам, но берег океана пустынен, тих, окутан туманом.
- Что за… - шепчет Томо.
Что за духи бродят здесь?
Когда подходит момент выбора, время словно останавливается, дыхание, биение сердца – всё становится медленным, неспешным. Если закрыть глаза, то можно почувствовать, как оплетают тело нити чувств, опутывают горло, стягивают жёсткую шёлковую петлю. Бежать некуда!
Юя стоит посреди подвесного моста, его стороны скрыты густым туманом, а внизу – бездна. Пустота. Безмирье. Тегоши чувствует страх – как запах, что тянется из этой пропасти. Это странное и незнакомое чувство, его хочется прогнать, отгородиться, но теперь есть только два пути.
Междумирье ждёт решения.
Мир-изнанка, где возможности воистину безграничны, но – бесполезны.
Мир-основа, где можно осознать важность каждого мгновения. Где можно ценить то, что имеешь.
Юя делает шаг. Пробирается сквозь тягучую пелену границы и вдыхает воздух мира, который хочет называть домом.
Узкий переулок. Глухая стена. Тегоши оглядывается по сторонам, и краешек его губ дёргается, силясь сложиться в улыбку. Накрапывает дождь, сырость проникает под одежду, и по телу бегут мурашки, мёрзнут руки. Юя подносит их к глазам, всматривается в полумраке в линии на ладонях, и не понимает, почему вдруг начинает дрожать.
Юя боится. Кровь наполняется страхом, заполняя Тегоши чувствами, которых он раньше не знал. В нём словно что-то начинает кричать, но Тего не сразу осознаёт, что это – его мысли. Что это – безысходность.
Кому он нужен здесь? Ему некуда идти, его никто не ждёт. Его уверенность превратилась в роковую ошибку. Юя сделал неправильный выбор!
- Нет! – вскрикивает Тегоши, закрывая уши руками – они беснуются в нём, эти голоса, эти цепи, что всё ещё держат. – Нет! Нет! Я отказываюсь!
Юя бьётся в стену, но она твёрда и холодна, она реальна. Двери закрыты, пути назад нет. Он бьёт кулаками стену до тех пор, пока не сдирает кожу до крови, но ничего не меняется.
Отчаяние крепко держит за горло, а внутри всё стонет от боли. Обессиленный Тегоши опускается на землю и вытирает с глаз солёную влагу. Что это, слёзы? Он плачет первый раз в жизни.
Перед глазами мелькают призраки прошлого, слова, улыбки. Юя думает, что сейчас он умрёт, о нём все забудут, словно его никогда и не существовало. Он растает, как тень.
Разве этого он хотел? Разве об этом говорили те люди, которых Юя встретил здесь? Может быть, они примут его существование.
Тегоши кусает губы. Нельзя сдаваться, никогда нельзя сдаваться, что бы ни случилось.
Не зря ведь самое тёмное время – перед рассветом.
Дождь усиливается, в мокром асфальте отражаются огни неоновых реклам, спешат в тепло люди, прячась под зонтами. Тегоши тоже не хочет стоять на месте, он упрямо идёт, не зная дороги, среди этой вечерней толпы, машин и улиц.
И не замечает, как стираются воспоминания о мире оборотной стороны, тропами которого Тегоши ходил ещё совсем недавно. Тают, подобно туману под лучами солнца, желая сберечь свои тайны.
Остаётся только один мир.
Если работаешь всю ночь, спав перед этим едва часа три, больше всего хочется оказаться дома, упасть лицом в подушку и не просыпаться как минимум сутки. Но вместо этого Ямашита просит менеджера высадить его за квартал до дома, оправдывая себя совершенно неестественным желанием прогуляться на свежем воздухе в столь раннее утро. Солнце ещё не взошло, но тьма уже отступила, отчего мир кажется обесцвеченным, но готовым принять в себя новые краски.
Густой туман окутывает город. Он заглушает звуки, но Токио тоже безмолвно в это время. Улицы давно опустели от ночных гуляк, но час утренней суеты ещё не настал. Сырость и холод пробираются под одежду, туман оседает капельками на волосах, и Томохиса кутается в шарф, пытаясь согреться, пока идёт по дорожке через парк. Он думает о горячем кофе, новых песнях, своих собаках, которых оставил в родительском доме, и о том, что хочет вернуться в лето. В горячее влажное лето, когда можно было купаться в ослепительных солнечных лучах и покорять высоту тихоокеанских волн.
Но впереди его ожидала зима. С этим нужно было смириться.
На выходе из парка Ямашита замечает силуэт человека, полускрытый туманом. Он кажется ему знакомым, и Ямапи подходит ближе. Так и есть, это тот самый парень, которого Томо встретил на берегу океана. Неожиданно. Но Ямашита сомневается, что с ним стоит заводить беседу, - мало ли какие духи могут повстречаться на пути в такое время.
Секунду помешкав, Ямапи всё же подходит к парню. Тот неподвижно сидит на скамейке, мокрой от росы, и Томохиса с удивлением отмечает, что его одежда и волосы тоже совершенно мокрые.
- Эй… ты в порядке? – зовёт его Томо.
Парнишка медленно поднимает голову и смотрит на Томохису потухшим взглядом.
- Я не знаю, - говорит он охрипшим голосом. Оглядывается по сторонам, словно не узнавая это место, и растерянно вглядывается в глаза Ямашиты. – Где я?
Ямапи чертыхается по себя, стягивая с шеи шарф, и заматывает им этого незнакомого парнишку, который смотрит на него взглядом потерявшего щенка, промокшего под дождём. Томохиса чувствует, что случилось что-то непоправимое, но не может понять, откуда взялось в нём это странное беспокойство.
- Как тебя зовут?
Парень мешкается секунду, но отвечает:
- Тегоши Юя.
Это уже что-то, вздыхает про себя Томохиса.
- Откуда ты? Как ты сюда попал? Где ты живёшь? – допытывается Ямашита.
- Я… я не знаю, - испуганно шепчет Юя.
Он всё забыл. Что же теперь делать?
Томохиса берёт Тегоши за руку и забирает его с собой.
Иногда появляются такие люди, которых называют «людьми из ниоткуда», и ни полиция, ни частные детективы не могут найти о них никакой информации. Их нет ни в медицинских базах данных, ни в архивах РАГСов, ни в криминальных сводках. Их никто не знает, никто не ищет.
Тегоши Юя – именно такой человек.
Ямашита оставил парня в своём доме. Возможно, когда-нибудь Юя всё вспомнить, и тогда Томохиса разгадает эту загадку…
- Ты красиво поёшь, - говорит ему однажды Ямапи. – Мы собрали группу, но нам не хватает одного человека. Хочешь попробовать?
- Конечно, - улыбается Юя.
Ребята сидят в студии и ждут лидера. Он сказал, что нашёл человека, который подойдёт им идеально, хотя многим вполне достойным кандидатам отказывал именно Ямашита. Его всегда что-то не устраивало. Парни уже думали, что в группе так и останется пять человек.
Но потом Ямапи позвонил и сообщил, что нашёл.
Кояма и Массу листают журнал, обсуждая последние новости, Шиге читает конспекты, а Рё просто лениво бренчит на гитаре.
Но в комнате сквозит едва заметное напряжение ожидания. Каким будет этот человек? Подойдёт ли он им? Сработаются ли они?..
Дверь открывается.
Это неожиданная встреча? Да, пожалуй. Ни Кей, ни Шиге, ни Массу, ни даже Рё не ожидают увидеть именно его, этого парнишку по имени Юя. Немного странного, пугающего теми своими исчезновениями (кстати, что это было?), но неизменно милого и улыбчивого.
А Тегоши чувствовал. Ведь их он помнит, это тёплые и ценные воспоминания, отголоски неизвестного прошлого.
Что это, судьба? Нет. Просто так должно быть, отныне и навсегда. Юя нашёл свой дом, ведь у каждого должно быть место, куда он может вернуться.
Это и есть та волшебная история, которая никогда не закончится.
-
-
28.11.2011 в 16:23хотя бы потому, что он был единственный из всех, что я перечислила, которому ты сделала легкое замечание
ну, мое мнение о нем ты знаешь
-
-
28.11.2011 в 16:29